– А Жито?.. – Голем аж поперхнулся, ощутив в горле горячий ветер Сахары.

– Если не обосрется этот Жито, левой рукой его сделаю. А меня «Око» хочет властью над этим Анклавом поставить… ну, то есть Зоной. Над тем, что от нее скоро останется. Ух-х, и развернемся же мы тут, Големыч! Без врагов, без тевтонов этих сраных, крыши хреновой. Сами будем хозяевами территории отчуждения, мзду собирать да бордели строить.

– Хорошо бы! Токмо выжить сначала надо.

– Кровью и потом заработать богатства Зоны нужно. А это…

С парапета энерговагона шумно грохнулся дозорный с черной стрелой в горле.

– Твою-у ж мать! Лу-учник.

– Попа-али…

– Живей по местам, стрелки, мать вашу, все кусты скосить намертво! – закричал Гризли, снова вколол себе стероид, снял СВД с предохранителя и крикнул вслед побежавшему на позицию Голему: – Лучника сначала выбейте, потом остальных, иначе…

Что «иначе», Голем уже не расслышал из-за резкого грохота пулемета и двух автоматов, открывших огонь в сторону редколесья. Видать, заметили цель. «И лучше бы они попали сразу наповал! Иначе этот призрак нас всех тут вздернет на ЛЭПках», – подумал раскольник, пригибаясь и маневрируя между препятствиями. Бочки, ящики, штабеля шин, мотки кабеля и проволоки, трансформаторы, шкафы электропитания, распределительные щитки. Почти за каждой преградой затаился боец. Кто целился, кто уже стрелял, были и такие, которые начали креститься или колоться и глотать спайсы. Бойцы все-таки боялись и предчувствовали недобрый исход кровавой бойни.

Из-за будки ухнул миномет, с крыши склада изоляторов застучал пулемет. «Началось! Спаси и сохрани меня, Зона!». Голем нырнул к пачке шифера и вскинул автомат. Через секунду он уже заприметил мелькавшие в кустах цели, а еще через две открыл огонь. Нужно было сражаться, побеждать и выживать. А что важнее, в бою мозг не мог и не успевал отличать. Огонь!

Лучник подоспел вовремя. И вовремя обнаружил растяжки, иначе бы пара сталкеров-следопытов встряла сразу, еще до начала боя. Нет, ребятам, конечно, было опыта не занимать, и следы они читали неплохо, только вот и устанавливающие смертельные сюрпризы раскольники свое дело знали на отлично. А вот Шалуна, не заметившего упрятанную в листве проволоку, Лучник предупредить не успел. Ладно хоть передвигался рысенок скачками по пять метров, оттого взрыв прогремел где-то позади, а от веера осколков ему достался только один совсем крохотный, в заднюю лапу. Зверь рыкнул и нырнул вбок, уходя с обозначенного места. Тотчас росшие вокруг кусты срезала длинная очередь из пулемета.

– Шалун, эй? Ты что же так чудишь неаккуратно? Береги себя, мы же не играем уже, а впереди враги. Плохие. Будь осторожен и обходи их. Ищи слабые места и отвлекай. Тут я и сам разберусь.

– Понял, брат. Больно лапу. Я уже в пути.

– Моя добыча – твоя добыча! Живи, брат.

– И ты, брат!

Лучник скорее почувствовал, чем услышал или увидел, как раскольник в телогрейке, подпоясанной белым парадным солдатским ремнем, опускает в ствол миномета очередной снаряд, поэтому среагировал быстро и целенаправленно. Уже три мины разорвались поблизости, скосив двух сталкеров и одного пепловца. Их стоны отвлекали назревающий в голове ментальный посыл, но Лучник все же решил попробовать.

Укрепленный в основании миномет против всех законов механики вдруг рухнул набок, своротив сошки и соскользнув с блина штанги. Хлопнул выстрел – прямо в ящик с боезапасом…

Гризли уткнулся лицом в асфальт, а Голем стукнулся лбом о край шифера, когда взрывная волна на вздыбившейся площадке энергораспределения хлынула в стороны. Три трупа и пять раненых сразу. Только о них Гризли, хватающий широко открытым ртом воздух, узнает позже, а сейчас, в разгар творившегося вокруг ада, ему, контуженному, стало не до того. В стане раскольников произошел переполох, чем моментально воспользовались нападавшие. Первым из них удалось добежать до стен подстанции, окутанной дымом, всполохами огня и искрами разбитых ЛЭП. Последним, только начавшим подниматься в атаку пепловцам, пришлось залечь, а вот тем, кто оказался в середине марш-броска, не повезло. «Миними» с крыши энерговагона, РПГ-7 от будки и две снайперские винтовки из амбразур среди стопок изоляторов обрушили на сталкеров свинцовый шквал. Взрыв, фонтаны земли, мелькающие трассеры, кровавые брызги – все стало вмиг похоже на кадры блокбастера из прошлой жизни, только в замедленном виде, жутком и беззвучном. Страшное немое кино.

Лучник помотал головой, прогоняя наваждение. В ушах гудело от недавно разорвавшейся ВОГ, пущенной кем-то из раскольников. «Специфик» стоически принял удар горсти осколков и взрывной волны, но шлем с включенными усилителями наушников от оглушающего звука не спас. Сталкер вжался лицом в почву, трава защекотала кожу, запах слежавшегося дерна и прелых листьев ударил в нос. Но руки уже автоматически теребили тетиву, накладывая на нее стрелу, ноги притаптывали землю, тело выгнулось вопросительным знаком. Рывок в сторону, поворот, еще скачок. Стоп. Поза застывшего перед броском мимикрима. Выстрел. И повтор действий.

Стрелу из колчана в руку, прицеливание, выстрел, уход с позиции. Лучник попробовал телепатически связаться с Шалуном, узнать о его делах и успехах, дать задание, но не мог сконцентрироваться. В голове после взрыва до сих пор сильно гудело. Решил увидеть картинку подстанции, обстановку внутри стана врага, но опять не сумел. Что-то нарушилось в сознании, на время лишив сталкера-призрака сверхъестественных способностей. Он даже не успел испугаться этого, только слился с луком и стрелой. Пуск. Свист оперения. Цель поражена. Еще. И еще. Не всех насмерть, но почти всех на поражение. Одну стрелу потерял бестолково – та угодила в коробчатый магазин пулемета и продырявила его, что спасло стрелка в коричневом камуфляже от смерти, но повредило «Миними».

Всюду свистели пули и осколки, разя тела, выкашивая кусты и деревья, буравя землю и чиркая о забор. Крики, мат, стоны. Возгласы ярости и страха, призывы к отходу. Ударили «Мухи» пепловцев. Грохот, снопы огня, дым. Сорванный с вышки кабель упал вниз, задел двух раскольников, один из которых оттаскивал раненого в укромное место. Сильнейший электрический разряд убил обоих, сжег в считанные секунды.

Голем поморщился от вида их гибели, оглядел ЛЭП, прислушался к треску взбешенного электричества и угрюмо вздохнул. «Попадалово! В самом пекле работающей подстанции да еще с напирающими отовсюду врагами. Полный абзац!». Он заскрежетал зубами, быстро вскинул автомат и дал очередь. Отшатнулся, задержал дыхание и снова выстрелил. Потом вскочил и побежал на другую позицию.

Гризли крикнул, чтобы бросали гранаты. Противник оказался настолько близко, что за стенами слышались голоса. Будто сговорившись, обе стороны одновременно послали друг другу смертоносные овальные «подарки». Тревожные крики и мат дернувшихся фигур заглушили хлопки взрывов. Всполохи огня, небольшие дымные вспышки, пучки искр и ударные волны придали периметру подстанции феерический вид, словно из старого асфальта вмиг повырастали кусты белой черемухи: такие же пышные, черно-белые и ароматные. С запахом дыма, крови, паленой шерсти и… черемухи.

– Мля-я, они газовыми гранатами вдарили! – заорал один из раскольников, выронив автомат и пытаясь протереть грязными рукавами слезящиеся, вылезающие из орбит глаза. – «Черемухой» шуруют…

Пуля скосила его, боец скорчился и замер, вмиг забыв о жестоких мучениях. Гризли все зевал и зевал, колотил себя по щекам, пытаясь хоть как-то избавиться от гула в голове и шума в ушах. Мысли хаотично метались, путаясь в воспаленном мозгу, но он понял одно – нужно срочно менять позицию, уходить в тыл и оттуда руководить боем. Иначе отряд в любой момент лишится командира, а он простится с жизнью и всеми мечтами и фантазиями. «Не-е, так не пойдет! Кто-кто, а я точно должен выжить!»

Он отстегнул пустой магазин «Кипариса», вставил новый, поправил за спиной СВД, сорвал с разгрузочного жилета гранату и, катнув ее к окошку между двумя плитами стены, метнулся в противоположную сторону.